Да. Мои бабушки
вот украинская бабушка с клюкою баба яга
от вороного взора сужаются берега
вот рядом русская бабушка с ромашковым тихим лицом
вот я усажен меж ними усмехающимся отцом
то ли пятьдесят пятый то ли какой иной
все поминают фрицев всё дышит ещё войной
– кохай ты их боже милостивий зараз яки ж це враги
о божечка ты ж мий сладкий коли ж воны были други
свахо як сердце стынеть чого ж це за времья блять
та де ж вин внучок славичок чи ж бисы його смолять
чи знову чума цыганська удрав як зийшов з ума
колы ж вин прийде до хаты вже ничь а його чортма
с картинками града-китежа я знаю сравненья нет
карижская авдотья никитична прожила сто лет
мерещится мефистофель свеча с испугу горит
когда отуреченный профиль моя бабушка миру дарит
седая карга черноглазая мама отца моего
анатолийская азия преисподнее торжество
в германскую да атаманскую детей от сумы берегла
когда судьба в америку деда кузьму занесла
с чаем любила сушки заначку достав из сумы
на каркающем суржике русской сватье пела псалмы
из уважения к русской ломая мову ридну
– бо ванька женивсь на москальке але сваху кохаю одну
а та как тревожная птичка присядет легко на скамью
и слушает еретичку православную сватью свою
селиванова василиса егоровна кержацкая тихая кровь
состарившаяся горлинка невыплаканная любовь
крохотная синеокая оглохла среди войны
где два ее тихих сына были погребены
ее величали матушкой псалтырь читала она
всю ночь перед Божьим ликом порой вздыхала она
ей все людские помыслы Господь заповедал знать
смертных благословляла рождаться и помирать
в глухие года беспоповства безбожия большевиков
подкармливала бродяжек излечивала дураков
всех знала она всех помнила тихо молясь в уголке
и беглые староверы припадали к ее руке
– о господи-батюшка вот он явился в дому лиходей
в грязи и рубаха порвана и всё не как у людей
– бачь свахо пидбилы око це хто ж його ото так
– христос с тобой вымой морду-то да приложи пятак
придут мать с отцом с работы ан вот бесчинный варнак
бабкам я Отче наш читаю аз буки веди и рцы
гляжу поползли из карманов столетние леденцы
у них на двоих одна прялка
одна у них нить времён
молитвы разноязыкие звучат у них в унисон
прижались они друг к другу живые средь сонма смертей
за всех они молят Господа чужих безгрешных детей
очи полны покоя души у них ясны
обе они вознесутся такие там и нужны
свет под тёмною кроной скрытого в чаще скита
свет перед ясной иконой слёзы высушит высота
возлюбил Господь моих бабушек ещё бы таких не любить
а куда ему блин деваться с кем же поговорить
все к нему ломятся рвутся алчной толпою бредут
а бабушки его приласкают
и леденцов дадут
Вячеслав Шаповалов
Соты № 1, 2017
https://reading-hall.ru/publication.php?id=18209
Вячеслав Иванович Шаповалов (28 октября 1947, Фрунзе — 23 июля 2022, Бишкек) — русский поэт, переводчик тюркской и европейской поэзии, литературовед, теоретик перевода, филолог, литературный критик, педагог, этнополитолог. Предки, крестьянско-купеческого происхождения, украинцы и русские, были связаны со Средней Азией с XIX века. Народный поэт Киргизской Республики (2006).
#Вячеслав_Шаповалов